Ваш ребенок идет в школу: преодоление шока Приближается первое сентября… День, рождающий в сердцах людей совершенно различные чувства. Для будущих первоклашек 1 сентября – дверь в новый, пока еще неведомый мир, как им кажется, наполненный приключениями, новыми знакомствами, новыми играми. Если спросить навскидку любого шестилетку: «Хочешь пойти в школу?», ответ будет неизменным: «Да, конечно хочу!» Для детей более старшего возраста сентябрь – начало нового рабочего сезона. Они уже понимают, что школа – не развлечения и игры, а в большей степени обязанности и необходимость их выполнять. Поэтому они ждут сентябрь не с таким восторгом, как малыши. Есть еще одна группа: это люди, ожидающие 1 сентября со смешанными чувствами радости и тревоги – родители первоклассников, тех самых ребят, для которых начинается новый этап в жизни. Мамы и папы, чьи дети учатся уже в старших классах, могут вспомнить свои переживания, а может быть и бессонные ночи, связанные с этим заветным днем. Рой вопросов, не дает покоя маме будущего школьника до тех пор, пока этот день не наступит и маленький человечек не станет школьником, похожим на миллионы других ребят. Следует сказать, что наряду с чувственными переживаниями, есть вполне объективные вещи, на которые родителям будущего ученика следует обратить внимание. Кроме преодоления шока от того, что ваше дитя взрослеет у вас на глазах, нужно проявить родительскую заботу и организованность для того, чтобы посещение школы не было для ребенка опасным. Для этого нужно задать себе простые вопросы: как мне организовать передвижение моего школьника на учебу и обратно? Какие опасности могут подстерегать его в дороге? Какой маршрут следования избрать для него? По какому принципу выбирать школу: ту, что поближе к дому, или ту, в которой лучше программы, преподаватели и т.п.? Нужно ли провожать школьника на учебу и встречать его после нее? До какого возраста это необходимо делать? Давайте попробуем разобраться со всеми этими вопросами. Средства массовой информации сегодня окончательно решили для нас проблему спокойной жизни: постоянные новостные сообщения о маньяках-убийцах, терактах, похищениях и других проявлениях современной жизни не дают возможности расслабиться ни на мгновение. Для мнительных и переживающих людей ожидание проблем может быть настоящим кошмаром. А что если с моим ребенком случится вот это же? Порой хочется выключить телевизор, отключить радио и интернет, ни о чем не знать, ничего не слышать. В действительности, знать обо всех происшествиях нужно. Необходимо научиться правильно реагировать на них. СМИ не виноваты в том, что вынуждены зарабатывать на кусок хлеба свежими сенсациями, что для многих зарплата определяется количеством кликов в новостной интернет-ленте и рейтингом телепередачи в общем потоке. Родителям нужно уметь трезво рассуждать и оценивать все возможные опасности, с которыми может встретиться их ребенок. Отправляя сына или дочь в первый класс, подумайте, пожалуйста, как минимизировать эти опасности. Для этого обсудим типовые проблемы, с которыми можно столкнуться. Что делать, если школа далеко от дома? На взрослых лежит ответственность за школу, в которой будет учиться их ребенок. Сегодня, когда есть достаточно много различных школ, некоторые родители предпочитают выбирать учебное заведение для детей, исходя не из его географической удаленности, а из того, какие программы реализуются в нем, какие педагоги работают там. Это, безусловно, верно. Единственный момент, который нужно учесть – удобно ли будет ребенку посещать школу, находящуюся на большом удалении от дома? Многие современные родители-максималисты считают, что для их ребенка все должно быть на высшем уровне: учиться он должен в лучшей гимназии города, посещать две-три секции, музыкальную школу, использовать услуги наемного репетитора-надомника. Чтобы реализовать всю эту программу мамы, оседлав авто, целый день перевозят дитя из гимназии в секции, на музыку, на спорт и т.д. Кто-то считает это своим святым альтруистским долгом, будучи движим исключительно желанием добра своему дитяти. Подобная страсть к мученичеству не всегда бывает оправданной, так как зачастую ребенок не становится от этого развитее, а вот личное время мамы сводится на нет. В вопросе выбора школы и дополнительных развивающих мероприятий необходим разумный баланс. Вопрос удаленности школы от дома не должен решаться в последнюю очередь. Подумайте о том, сможете ли вы возить ученика в школу и обратно в течение нескольких лет до достижения им возраста относительной самостоятельности? Градостроители, все же, обращают внимание на равномерное распределение школ в городских районах. Дорогое и популярное не всегда самое хорошее. Лучше чтобы ребенок посещал ближайшее к дому учебное заведение. Провожать и встречать или объяснить маршрут? Независимо от того, живете ли вы в мегаполисе или в селе, первое время нужно обязательно провожать первоклассника в школу и встречать его из нее. Во-первых, в семилетнем возрасте ребенку требуется некоторое время, чтобы запомнить дорогу. Во-вторых, даже если школа находится на соседней улице, а вы крайне занятый родитель, по отношению к маленькому ребенку будет неправильным заставить его с первых дней самостоятельно посещать школу, тогда как остальные дети будут чувствовать себя более защищенно и уверенно, приходя с родителями. Постарайтесь не пренебречь этим простым правилом. Вопрос в другом: насколько долго нужно провожать и встречать из школы (неделю, месяц, год)? Следует определиться с тем, насколько будет трудным путь для самого школьника. Трудность пути обусловлена: Расстоянием от школы до дома, необходимостью пользоваться общественным транспортом (есть ли пересадки во время поездки), наличием автодорог, которые нужно пересекать, сложностью маршрута (сколько поворотов, перекрестков, подземных переходов, пешеходных переходов), потенциально опасными местами (большие скопления людей, интенсивное движение автомобилей, и т.п.). В зависимости от того, насколько велик объем составляющих, делающих путь для ребенка трудным, необходимо самостоятельно решить, когда ваш малыш будет в состоянии самостоятельно их преодолеть. Рекомендации родителям, отправляющим ребенка в школу Если вы почувствовали, что ваш школьник достаточно взрослый, чтобы самостоятельно посещать школу, и вы планируете перестать его сопровождать, не забудьте предварительно внушить ему ряд правил, которые он должен неукоснительно исполнять. Слов «внушить» использовано здесь не случайно: не просто сообщить однократно, но на протяжении длительного времени напоминать, демонстрировать, закреплять в сознании. Вот некоторые из правил, которые нужно знать школьнику: 1. Школьник, самостоятельно перемещающийся в школу и обратно должен знать сроки, в которые он должен уложиться в пути. Это время должны подсчитать и установить родители. 2. Родители должны досконально знать расписание уроков и мероприятий своего школьника. Это позволит контролировать время его убытия и прибытия. 3. Перед выходом из школы домой при наличии мобильного телефона ребенок должен обязательно позвонить родителям и сообщить им о том, что он отправляется домой. 4. Родители должны обозначить маршрут движения школьника. Убедитесь в том, что ребенок вас понял правильно, что он запомнил маршрут. Проконтролируйте его несколько раз, действительно ли он его понял и запомнил. При прокладывании маршрута сведите к минимуму присутствие вашего ученика в тех местах, где может быть опасность. Минимизируйте количество переходов через дороги насколько это возможно. 5. Объясните ребенку, как нужно переходить улицу. Если возможно проложите маршрут перехода через дорогу в специальных местах (на переходах со светофорами, в подземных или надземных переходах). 6. Научите ребенка вести себя правильно с незнакомыми людьми: не разговаривать, не соглашаться идти с ними куда-либо, при необходимости звать на помощь и привлекать к себе внимание прохожих. В случае необходимости малыш должен иметь возможность быстро набрать номер телефона кого-то из родителей (эту функцию можно запрограммировать в телефоне). 7. По возможности, сгруппируйте из школьников группы попутчиков. Это могут быть соседи, одноклассники, живущие в одном районе. 8. После прибытия домой ребенок обязательно должен представиться ожидающему его родителю. Постарайтесь каждый раз узнавать, все ли благополучно в его путешествии. Если он скажет о каких-либо трудностях, обязательно обратите на них внимание и попытайтесь их устранить. 9. Формируйте у ребенка чувство ответственности за свои поступки: . Добивайтесь своевременного прихода домой, . Не позволяйте забывать о необходимых телефонных звонках, c. Добивайтесь исправления допущенных ошибок. 10. Помните, что ребенок должен повзрослеть. Ваша цель, как родителей – не устранить все препятствия и проблемы с его пути, но научить его справляться с ними. Именно в преодолении всех затруднений происходит физическое, интеллектуальное и моральное взросление людей.

Введение ЕГЭ было лишь началом реформы среднего образования, но оно уже вынудило школы в корне пересматривать учебный процесс. Теперь реформаторы предлагают отказаться от пятибалльной системы и перейти к десятибалльной. Формальность? Но вместе с чисто технической модификацией шкалы может произойти изменение самой системы оценки, а затем и содержания учебного процесса. Может, стоит обсудить проект новой школы, а затем уже думать о формальной стороне? Качество образования в нашем учебном заведении увеличилось на восемь целых шесть десятых процента, — торжественно рапортовала завуч одного из московских лицеев. И у любого нормального человека тут же возникал вопрос: как этой женщине в красном пиджаке советского покроя удалось так точно проcчитать качество образования? Все-таки речь идет о довольно сложном понятии. Оказывается, все просто: берется количество пятерок и четверок, соотносится с двойками и тройками — и получается точная цифра. Пять баллов — это не только технический инструмент, которым измеряют знания и навыки. По этой шкале определяют все: кто дурак, кто умный, кто хороший, кто плохой, какая школа качественная, какая так себе. Школа кажется закрытой от внешнего мира: решетка, охранники, свой стиль общения, свои законы. Но именно здесь задается траектория дальнейшего развития человека — его самооценка, его выбор правил игры во взрослой жизни. И проблемы, порожденные школьной системой оценивания, становятся проблемами общественных отношений. Когда исчезнут двоечники? Сейчас идея реформирования пятибалльной системы снова бродит по коридорам власти. Осенью, во время встречи с победителями конкурса «Учитель года», президент Медведев признал: да, пятибалльная система неудобная и давно пора ее менять. Вслед за Медведевым это подтвердил министр Фурсенко, а потом и чиновники рангом пониже. Не исключено, что первые эксперименты по переходу на десятибалльную систему начнутся уже в следующем году. И если реформа будет идти разумными темпами, то те, кто сейчас ходит в первый класс, будут заканчивать школу на шестерки и девятки. Сейчас каждая школа может сама определять, как оценивать своих учеников — закон «Об образовании» это разрешает. И есть учебные заведения, которые этим правом воспользовались. Где-то давно применяется десятибалльная система, где-то — стобалльная, где-то вообще отказались от текущих отметок и используют только зачет/незачет. Мировая практика Германия (6-1) Используется шестибалльная система. Единица - лучшая оценка, шестерка - худшая. Сша (A-F) Текущая работа школьника оценивается с помощью "индекса качества" А-F. Оценка "А" приблизительно соответствует нашей пятерке и ставится, если выполнено не менее 90% задания. Белоруссия (1-10) В 2003 году введена десятибалльная система. Все оценки по этой шкале считаются положительными: единицы достаточно для перехода в следующий класс. Но все это — частные инициативы очень немногих продвинутых школ, не подчиненные какой-то единой стратегии. И остается только посочувствовать школьнику, который из лицея с двенадцатибалльной системой перешел в гимназию со стобалльной. Кстати, аналогичная неразбериха царит и с отметками в младшей школе. Где-то их не ставят вообще, где-то вместо цифр используют «звездочки» или «солнышки», где-то ставят обычные отметки, начиная с первого класса. Но не надо забывать, что речь идет о государственной школе. И правила в ней должны быть едиными. Точно так же, как по всей стране должно быть единое трудовое законодательство или система уплаты налогов. Низшая математика Чем же так плоха столь привычная для нас пятибалльная система? Первый аргумент, который приводят все учителя, — никакая она не пятибалльная. Кто встречал в аттестате оценку «два»? Или за первое полугодие оценку «единица»? — спрашивает директор Центра образования № 548, член Общественной палаты Ефим Рачевский. — Получается, что у нас не пятибалльная система, а трехбалльная. Чисто технически эта шкала очень неудобная и непонятная. Вроде бы простые цифры: пять, четыре, три, два. Но законам математики они не подчиняются, ведь за каждой отметкой стоит скорее эмоциональное высказывание, чем просто число. Ну, например, почему три с плюсом меньше, чем четыре с минусом? Или какое число ближе всего к единице? Математика подсказывает, что это двойка, но реальная практика сближает единицу с четверкой: так легче исправлять С методической точки зрения поменять систему отметок несложно. Это как деноминация в конце девяностых, — продолжает Рачевский. — А что касается необходимости, то она очевидна: система отметок в нашей советской школе — я не оговорился, именно советской — очень архаична. Всем знакома ситуация, когда учитель говорит ученику: «У тебя между тройкой и четверкой». А была бы десятибалльная система, он бы просто получил шесть. Пройдет одно-два поколения — и люди привыкнут к такой системе и перестанут переводить эти баллы в тройки, четверки и пятерки. Но и Рачевский, и его коллеги признают: главное — это не количество баллов в шкале, а сами принципы оценивания. Шкала не имеет принципиального значения. Ну, наверное, десять лучше, чем пять, потому что не надо плюсы и минусы ставить, — говорит Михаил Шнейдер, директор 45-й московской гимназии. Может быть, президенту и министру образования кто-то сказал, что переход с пяти баллов на десять — это революция. Но на самом деле никакой революцией здесь и не пахнет. Десять баллов, двенадцать баллов, сто баллов — это условность, которая, по сути, не влияет ни на качество образования, ни на мотивацию ребенка. Менять надо не систему отметок, а систему оценивания, — уверен Александр Адамский, ректор Института проблем образовательной политики «Эврика». Оценка: за что, кому, как Если вся реформа системы школьных отметок сведется лишь к переходу от пяти баллов к десяти, то ее последствий никто и не заметит. Главная проблема не в шкале, а в критериях, которые сегодня во многом порождают в школе те же проблемы, с какими сталкиваются взрослые граждане в своих отношениях с судами, чиновниками, органами МВД и другими государственными институтами. В нынешней системе изначально содержится презумпция виновности, — говорит Ефим Рачевский. — Отметка ставится не за то, что ученик сделал, а за то, чего он не сделал. Получается, что Петя, который допустил в своей работе 26 ошибок и получил двойку, даже если в два раза улучшит свой результат и сделает только 13 ошибок, все равно получит двойку. Сейчас отметка — это, скорее, форма отношений ребенка с государством и обществом. Пять переводится как «ты мне симпатичен», а два — «ты меня раздражаешь». Со школьной скамьи граждане усваивают отсутствие четких правил игры, прозрачности в принятии решений. С детства мы привыкаем к тому, что двойка может быть поставлена просто так — как акт наказания или просто проявления антипатии. И потом мы уже воспринимаем как норму чиновничью визу «отказать» без обоснования причин. Тихая, смотрящая в рот учителю Маша имеет несоизмеримо больше шансов стать отличницей, чем Вася с наглыми глазами, часто задающий провокационные вопросы, не всегда аккуратный, но зато гениально решающий задачи по биологии, — объясняет Рачевский. — Учителя невольно вкладывают в отметку свою оценку поведения и прилежания, хоть это и запрещено. Традиционная система не учитывает ни личный прогресс ученика, ни многие его достижения. Представьте себе ребенка, который дико увлечен историей Древнего Рима. Он запоем читает перед сном «Записки о галльской войне», штудирует латинский словарь и знает биографии всех императоров. А вот с экономикой времен египетских фараонов у мальчика проблемы. Ну не нравится ему экономика. Но даже если как историк он на голову выше всего класса, фараоны все равно будут суммированы с императорами, и получит он четверку или тройку в четверти. Еще одна принципиальная проблема — сугубо внешний статус отметки. Человек совершает определенные действия: решает задачи, пишет сочинения. А потом некая тетя выносит свой вердикт — хорошо получилось или плохо. И ключевой претензией к учителю, а заодно и ко всему миру, становится: «Меня несправедливо оценили!» Здесь опять-таки возникают аналогии со взрослой жизнью. Действия государства воспринимаются как оторванные от жизни граждан. И хотя формально мы выбираем президента или главу района, в нашем сознании они выступают как внешняя сила, которая принимает решения без нашего участия. Тут тонкая ситуация. Если ребенку несправедливо выставили плохую отметку и родитель за эту плохую отметку сделает ребенка жертвой своих амбиций, то получается, что в наказании родитель и школа объединяются. И предмет их объединения — биология, история и прочее. Для ребенка же этот предмет становится врагом. А врага, если ты не разведчик, чего изучать? От него хочется убежать посмотреть мультики или поиграть в приставку, — считает Ефим Рачевский. Коме того, современная система отметок лишает ученика права на ошибку. Даже в первом классе исправление неправильно написанной буквы считается великим грехом. У нас в системе образования нет такой цели, как формирование контролирующей и оценочной деятельности у самого ученика. К примеру, в начальной школе часто не разрешают исправлять ошибки самим, только учитель должен ставить оценку ученику, — возмущается профессор Наталья Виноградова, член-корреспондент Российской академии образования. — А между тем, психологи доказали: если ребенок сам находит у себя ошибки, то через два месяца количество их снижается на двадцать процентов. Как вариант мы предлагали, чтобы ребенок, если он не знает, что писать в слове, вместо буквы ставил прочерк, например «к — рова». Однако филологи сразу начали возмущаться: нельзя, мол, учить детей правильному русскому через написание прочерков в словах. Отметочный невроз «Простите меня, врал с учебой, я боюсь» — такую записку написал четырнадцатилетний петербургский подросток, перед тем как выброситься из окна. Эта история облетела всю питерскую прессу. Желая порадовать родителей, восьмиклассник сам себе ставил в дневник пятерки и четверки. В конце года его мама позвонила учительнице и узнала, какие отметки сын получал на самом деле. После этого мальчик покончил жизнь самоубийством. Школьные отметки — один из самых массовых источников неврозов. Травму может получить каждый — и отличник, и двоечник. «Раз я получаю двойки — значит, я плохой», «Я не могу получать другие отметки, кроме пятерок, иначе я не оправдаю надежд», «Глядя в свой дневник, я понимаю, что весь мир ко мне несправедлив» — из этих детских формул вырастают вполне взрослые проблемы: заниженная самооценка, комплекс вины, перфекционизм и так далее. Мировая практика Эстония (1-5) В наследство от советского периода Эстонии досталась пятибалльная шкала оценок, причем единица - оценка за невыполненную работу. Италия (1-30) Наиболее дифференцированная шкала среди европейских стран: максимальный балл - 30. Франция (1-20) Здесь оценивают по 20-балльной шкале. При этом высшая оценка, как правило, 18 баллов. У французов есть поговорка, что 20 может получить лишь господь бог, а 19 - господин учитель. Большинство французских хорошистов получают от 10 до 14 баллов. Если не разводить понятия отметки и самооценки, возникают проблемы, страхи, — рассказывает частный детский психолог Вера Сиротюк. — Был случай, когда ребенок во втором-третьем классе из-за того, что получал заниженные оценки, залезал под парту: так он злился на учителя. А дома у него была установка, что учиться нужно хорошо. Родители, может, и говорят: мы не ругаем за плохие оценки, мы не требуем пятерок, но все равно у них голове сидит, что надо хорошо учиться, быть успешным, поступить в шикарный вуз, стать мегаюристом. Ребенок улавливает эту высокую планку. И ему страшно не оправдать ожиданий родителей. Самое печальное в наших отметках — это то, что они определяют не качество работы на конкретном уроке географии или навыки решения уравнений. Они фактически ставят на человека клеймо: положительное, отрицательное — неважно. Ученик получил двойку. Он получил ее за знания или как человек? Учителя еще часто используют такой прием, как создание негативных примеров, чтобы другие боялись, и тогда оценка может иметь катастрофические последствия для человека. И для коллектива это может стать травмой. Нам нужны оценки-травмы? — задает риторический вопрос Виктор Зарецкий, заведующий лабораторией в Московском городском психолого-педагогическом университете. — У нас на кафедре клинической психологии было очень интересное исследование. Оказалось, что уровень эмоционального неблагополучия очень близок у детей из интернатов и у детей из солидных гимназий и лицеев. То есть ребята из вполне успешных семей в той же мере страдают психологическими расстройствами, что и сироты, у которых есть серьезные основания для тревоги и депрессии. Количество баллов в шкале вряд ли может сильно повлиять на количество психологических травм. Конечно, «четверочник» звучит не так унизительно, как «двоечник», но очень скоро дети привыкают к новой системе координат. Ко мне приводят детей, которые учатся в престижной гимназии с десятибалльной системой, но там уже в начальной школе зачеты и экзамены, — рассказывает Вера Сиротюк. — И родители звонят мне, потому что у детей начинается трясучка, просят, чтоб их реабилитировали. Необходимо для начала изменить отношение к оценкам в семье. Типична ситуация, когда у ребенка, приходящего домой из школы, родители спрашивают: «Что получил?» — констатирует Елена Брызгалина, заведующая кафедрой философии образования философского факультета МГУ. — Обратите внимание: ему не задают вопрос «Чему научился?», «Что нового узнал?». А ведь именно это важно. Редко когда мама или папа начинают вникать в содержание учебы, их мало волнует, как их чадо относится к тонкостям биологии лишайников и политическому устройству Древнего Рима. Разговор сводится к коротким: «Сколько?» — «Пять». — «Молодец!» Или: «Сколько?» — «Три». — «Что ж ты так, стараться надо». В этом случае чем проще отметка, тем лучше. Когда мы у нас в гимназии вводили критериальную систему оценивания, родители активно возмущались. И даже сейчас мы иногда сталкиваемся с протестами: «Я не могу контролировать». Многие родители воспринимают себя исключительно в роли контролеров, — переживает Михаил Шнейдер. — Вы хотите, чтобы ваш ребенок хорошо учился? Создавайте ему такие возможности. Сделайте так, чтобы дома ему было где заниматься, чтобы у него была возможность читать, водите его в музеи, ходите с ним в театры. А сидеть и тупо проверять, сделал ли он домашнее задание и на какую оценку он может рассчитывать… Это абсолютно непродуктивно. На первый — тридцатый рассчитайся! Шестиклассница Аня рассматривает свой рейтинговый листок: в прошлом году единственный провал — 3,25 — был по математике. В планах на этот год — 3,85: в пересчете на обычную шкалу учитель в журнал поставит четыре. В прошлой четверти я была на десятом месте в классе, а в прошлом году на пятнадцатом. Но это потому, что я часто болела, — поспешно оправдывается школьница. В 661-й московской школе уже почти пятнадцать лет используют рейтинговую систему отметок. У каждого ученика в дневнике вклеен листок «Мой рейтинг». Школьники подсчитывают в конце четверти баллы по каждому предмету: сумму полученных отметок делят на их количество. Затем рисуют оценочную кривую и сравнивают с прошлогодней и прошлочетвертной. Наглядно видно, каким предметом стоит заняться вплотную. Мировая практика Украина (1-12) С 2000 года школьников оценивают по двенадцатибалльной шкале, которая может быть преобразована в тради-ционную пятибалльную следующим образом: 12 - это 5 с плюсом, 11 - это 5, 10 - это 5 с минусом, 9 - это 4 с плюсом, 8 - это 4, 7 - это 4 с минусом, 6 - это 3 с плюсом , 5 - это 3, 4 - это 3 с минусом, 3 - это 2 с плюсом, 2 - всегда 2, а 1 - это 2 с минусом. По-мнению неко-торых родителей, стало значительно сложнее получить высший балл. Великобритания (словесно) Во многих школах принята не отметочная, а словесная оценка работы ученика. Например, "классная работа выполнялась регулярно, отношение к предмету безразличное". Япония (1-100) Действует 100-балльная система оценок. Как правило, отдельный ученик не оценивается, а балл выставляется всему классу. Классные руководители таким же методом выведения среднего арифметического рассчитывают общий рейтинг ученика в классе, из рейтингов учеников — рейтинг класса среди других классов в школе. У ребят появляется дополнительная мотивация к обучению, такой соревновательный дух. Десятка самых успешных учеников вывешивается на доску почета, — рассказывает Светлана Полякова. Сейчас ее основное место работы — управление образования округа. А в 1996 году она пришла работать завучем по методической работе в 661-ю. Школа была слабенькая. Особенно бледно она смотрелась на фоне специализированных школ, которых в районе было много. У меня выхода не было, надо было срочно что-то придумывать, чтобы подтягивать знания, — вспоминает Светлана Владимировна. — Как-то нужно было заинтересовать детей, поднять учебную мотивацию. Рейтинговую систему я взяла из польского опыта, а поляки ее позаимствовали у американцев. Рейтинг позволяет очень точно высчитывать результат и замечать малейшую динамику. Допустим, у вас ребенок всегда учился на тройку. Но если в прошлой четверти было, например, 3,02, а в этой четверти стало 3,47 — прогресс очевиден. Мы видим, что он был на двадцатом месте в классе, потом на девятнадцатом, потом на семнадцатом… — говорит Светлана Полякова. — Моя жизненная позиция: успех рождает успех. За педагогической методикой очень часто стоит политическая идеология. Рейтинговая система — это вариант радикального либерализма. Всегда есть первые и есть последние. В школе Ефима Рачевского пытались ввести рейтинговую систему, но потом от нее отказались. В нашей советской ментальности существует некая установка, что все должны делать все очень хорошо. А это по определению невозможно. Поэтому рейтинговая система привела к тому, что мама Пети говорила: «А вот у Васи такой рейтинг, а у тебя такой». Да, может, для Пети его 46 баллов так же хорошо, как для Васи — его 75! Педагогам удобно использовать всевозможные рейтинги, конкурсы и соревнования. Конкуренция — мощный стимул. Только это — «игра с нулевой суммой»: если твой товарищ выиграл, то ты проиграл. Очень важно формирование коммуникативных умений, навыка работать вместе, готовности прийти на помощь товарищу, — считает Елена Брызгалина. — Но рейтингование этому не способствует — наоборот, оно развивает конкурентные представления, а не настрой на сотворчество и сопереживание. Расщепление пятерки Года через четыре каждый из вас вполне сможет сам написать небольшую историческую книжку, если, конечно, захочет, — так на первом уроке приветствует пятиклассников учитель истории и обществознания 45-й московской гимназии Юрий Романов. Преподаватель предлагает детям разложить на составляющие процесс работы над книгой. Представьте себе, что вам нужно написать серьезное исследование. Что вы должны для этого сделать? Ответы сыплются со всех сторон: Почитать другие книги Найти много цифр Произвести раскопки Теперь Юрий Владимирович просит детей определиться с тем, чему они ожидают научиться на уроках истории. Здесь разброс вариантов поменьше: дети планируют знать много дат и уметь рассказывать о том, что когда-то жили цари. Ответы также вкратце фиксируются на доске. Получаются два списка. Романов подводит итог: Все перечисленное можно свести к четырем большим группам. Первая: знание фактов и понятий. Вторая: умение синтезировать новое знание. Третья: умение анализировать исторические материалы. Четвертая: умение представлять свою работу. Так вот, я буду ставить вам четыре отметки за успехи по каждой из этих групп. По каждому такому критерию можно получить от нуля до восьми балов. В конце триместра мы посчитаем баллы и переведем их в пятибалльную шкалу. Все ли понятно? В 45-й гимназии за один ответ человек получает сразу несколько оценок. Например, иностранные языки оценивают по восьми критериям, а математику — по четырем. При этом вполне может быть, что за «математическую коммуникацию» максимальный балл составляет шесть, а за «знание и понимание» — десять. Эта система позволяет расшифровать оценку школьника: почему именно так, а не иначе оценили его ответ, — объясняет Юрий Романов. — Уходит фактор оценки как наказания. Теперь учитель не может поставить двойку в воспитательных целях за плохое поведение. Если ученик не согласен с оценкой, он с учителем может обсудить спорную ситуацию, опираясь на вполне конкретные доводы. Такую систему в 45-й гимназии ввели еще тринадцать лет назад, когда она получила аккредитацию Организации международного бакалавриата, объединяющей школы более чем в 120 странах мира. Кроме 45-й по этой программе работают еще пятнадцать школ в Москве, Самаре, Санкт-Петербурге, Владивостоке, Красноярске, Пермском крае. Не только баллы Когда-нибудь реформа все-таки случится. И по всей стране будет введена единая система оценивания. Самый главный вопрос — не когда это произойдет, а насколько глубокими будут перемены. Попробуем кратко описать «идеальную модель» школьной отметки. Во-первых, она должна быть прозрачной, то есть ребенок должен всегда понимать, почему ему поставили три, десять или двадцать пять. Как программа-максимум — школьник сам выносит вердикт своей работе без участия взрослого. Во-вторых, отметки должны восприниматься как совместный результат работы учителя и ученика. Не «ты сделал плохо», а «мы с тобой что-то недоработали». И наконец, третий пункт: отметка должна оценивать не личность человека, а лишь конкретные его действия. Если этого не сделать, то знания о таблице Менделеева благополучно забудутся, а все недостатки в отношениях с властью и обществом перейдут во взрослую жизнь.

Лечение – зачастую занятие утомительное, как его выдержать маленькому ребенку? Выход один – превратить его в игру. Лгунишка Возвращаюсь с работы и с порога спрашиваю: «Гимнастику делала?». «Конечно, мама», – говорит убедительно дочь. Взгляд у нее честный, даже Станиславский поверил бы, а я – нет. «Ну-ка, встань ко мне спиной. Таня, признайся, а ведь не делала. Спинка кривая». В серых глазах – слезы и удивление: неужели один пропущенный день занятий может так испортить осанку? Я не сержусь, а лишь жалею маленькую лгунишку, которой год назад поставили диагноз грудопоясничный сколиоз. Ужин отложен. Мы стелим коврик и начинаем: «Ноги согнуты в коленях. Руки на талии. Приподнимаешься с ровной спинкой…» Гимнастика – сложная. Утомительные однообразные упражнения нужно делать лежа с утяжелителями на ногах и гирьками в руках, чтобы нарастить сильные мышцы, которые не позволят вкривь и вкось гнуться позвоночнику. Какой семилетний ребенок будет самоотверженно заниматься гимнастикой по часу в день? А между тем наш доктор Михаил Еремушкин из ЦИТО говорит: делать упражнения нужно регулярно, с тем же автоматизмом, с каким мы по утрам и вечерам чистим зубы. Когда я спросила его, отправлять ли Таню в специальный санаторий для лечения сколиоза или в лесную школу для детишек с этой проблемой (там ученики не сидят, а лежат на специальных партах), он нас отговорил: заставить ребенка заниматься могут только родители». Виртуальный туризм Хирург-ортопед Александр Очерет, автор многих книжек о лечении больного позвоночника, рассказал мне, как остроумно справился с задачей один папа. Купил несколько дисков с фильмами о природе и смонтировал специальный фильм, под который ребенок делал гимнастику. Когда сын выполнял упражнения для укрепления брюшного пресса (лежа на спине), на экране разливалась река Амазонка и мальчишка воображал, что плывет в лодке по бурной воде. Когда подходил черед упражнениям для укрепления мышц спины (они выполняются на животе), то «отважному путешественнику» помогали карабкаться по крутому склону живописные пейзажи Альп. Ребенок делал гимнастику в нужном ритме и уже ждал новых кадров, чтобы приступить к следующим упражнениям. Я фильмов не монтировала. Но как бы ни уставала после работы, гимнастику разыгрывала под веселые истории собственного сочинения. Например, «плавание брассом» лежа на животе – один из основных элементов гимнастики – Таня выполняла под голос «комментатора», который вел репортаж из бассейна, куда пришел на заплыв весь Танин класс. На дорожках выступали все, даже классный руководитель. Но выигрывала всегда, конечно же, моя маленькая заложница сколиоза. Приступаем к водным процедурам Два раза в неделю мы гимнастику не выполняли, в эти дни ходили в настоящий бассейн. Все знают – ничто так не улучшает осанку, как плавание. Но беда в том, что в секциях плавания либо просто учат детей держаться на воде, либо пытаются сделать из них рекордсменов. А при сколиозе кроль противопоказан, прыжки запрещены и к плаванию на спине можно перейти, лишь когда мышцы спины окрепли. Какой тренер будет вникать в эти тонкости, если у него в группе десяток детишек? Удивительно, но персонального тренера я нашла не в детском, а во взрослом бассейне Института стали и сплавов. Наталья Федоровна научила девочку плавать брассом по-настоящему, технично – то есть именно так, чтобы спинка окрепла. Как-то тренер показала мне другую свою ученицу – стройную, хорошо сложенную девушку. «Видели бы вы ее несколько лет назад! Редкая болячка – на одной половине тела мышц практически не было. Только корригирующим асимметричным плаванием нарастили». Фокус-покус Что мы еще делали? Танцами занимались, и они – особенно бальные, классические – над спинкой трудятся. Брали уроки верховой езды. Оказывается, иппотерапия прорабатывает каждую мышцу, позвонок, а посадку дает королевскую – настоящей всадницы. И всегда продолжали играть. «Таня, книжку принеси из кухни», – не просто просьба, потому что полагается нести ее на голове, как восточной красавице – кувшин. А недавно прочла о том, как полезно при сколиозе заниматься жонглированием. Принцип тот же, что и при верховой езде – развить в себе уверенное чувство равновесия. Отлично тренируется мускулатура рук, спины, живота. Улучшается осанка, становится прямой, как гвоздик. И совсем не скучно, да и одноклассников можно сразить редкостным умением жонглировать.

На основе записи в блоге Дениса Балина. Сейчас много разговоров о школьной форме. Где-то вводят обязательную форму. Кто-то с этим согласен, кто-то нет. Некоторые считают, что стандартная для всех форма убивает формирующуюся индивидуальность; кто-то — что форма помогает «сгладить» проявление классового неравенства. Сколько людей, столько и мнений. Чтобы окончательно разобраться в этом вопросе, советую почитать историю школьной формы. Школьная форма в СССР 1920-е-1950-е годы: От эксперимента к классике Школьная форма до 1917 года была предметом гордости. Мальчикам тогда полагалось носить форму военного фасона, а девочкам – темные строгие платья с плиссированными юбками до колен. По праздникам – белый фартук. Девочки обязательно носили косы с бантами. В 1918 году гимназическая форма дореволюционной России была признана буржуазным пережитком и отменена вместе со многими другими разумными наработками в области образования. 1945 г. М. Нестерова. "Учись на отлично!" С точки зрения «классовой борьбы» старая форма считалась символом принадлежности к высшим сословиям (была даже презрительная кличка для сентиментальной девочки — «гимназистка»). С другой стороны — форма символизировала абсолютную несвободу ученика, его униженное и подневольное положение. Но у этого отказа от формы была и другая, более понятная, подоплёка — бедность. Ученики ходили в школу в том, что могли предоставить им родители, а государство в тот момент активно боролось с разрухой, классовыми врагами и пережитками прошлого. Однако со временем, когда эпоха экспериментов уступила место иным реалиям, было решено возвратиться к былому образу — к коричневым строгим платьям, фартукам, ученическим курточкам и отложным воротничкам. Теперь уже «свободная форма одежды» стала ассоциироваться с буржуазной разнузданностью, а всех дерзких экспериментаторов 1920-х было решено объявить «вредителями» и «врагами народа». В СССР школьная форма несколько раз менялась. Существовало несколько моделей. У девочек — классическое коричневое платье с чёрным (повседневным) или белым (для торжественных мероприятий) фартуком, завязывавшимся сзади на бант. Платья были скромно украшены кружевными воротничками и манжетами. Ношение воротника и манжет было обязательным. В дополнение к этому девочки могли носить чёрные или коричневые (повседневные) или белые (парадные) банты. Банты других цветов по правилам не допускались. (В целом, форма для девочек мало чем отличалась от дореволюционного образца). Строгость нравов эпохи Сталина распространялась и на школьную жизнь. Самые незначительные эксперименты с длиной или иными параметрами школьной формы сурово карались администрацией учебного заведения. Даже причёска должна была отвечать требованиям пуританской морали — «модельные стрижки» до конца 50-х годов были под строгим запретом, не говоря уже об окраске волос. Девочки обязательно носили косы с бантами. Оттепель «Потепление» режима не сразу сказалось на демократизации школьной формы, однако, это всё-таки произошло. Покрой формы стал более схож с теми направлениями моды, которые имели место в 1960-х. Правда, повезло только мальчикам. У них с середины 1970-х серые шерстяные брюки и курточки были заменены на форму из полушерстяной ткани синего цвета. Покрой курток напоминал классические джинсовые куртки (в мире набирала обороты так называемая «джинсовая мода»). На боковой части рукава была нашита эмблема из мягкого пластика с нарисованным открытым учебником и восходящим солнцем. 1980-е: Перестройка в действии В начале 1980-х была введена форма для старшеклассников. (Такую форму начинали носить с восьмого класса). Девочки с первого по седьмой класс носили коричневое платье, как и в предыдущий период. Только оно стало ненамного выше колен. У мальчиков брюки и куртка заменялись на брючный костюм. Цвет ткани был по-прежнему синий. Также синей была эмблема на рукаве: Очень часто эмблему срезали, так как она выглядела не слишком эстетично, особенно по прошествии некоторого времени — краска на пластике начинала стираться. Для девочек в 1984 году был введён костюм-тройка синего цвета, состоящий из юбки-трапеции со складками спереди, пиджака с накладными карманами и жилетки. Юбку можно было носить либо с пиджаком, либо с жилетом, либо весь костюм сразу. В 1988 году для Ленинграда, районов Сибири и Крайнего Севера было разрешено ношение синих брюк в зимнее время. В некоторых союзных республиках фасон школьной формы немного отличался, также как и цвет. Так, на Украине школьная форма была коричневого цвета, хотя не запрещалась и синяя. Именно эта форма для девочек способствовала тому, что они начинали рано осознавать свою привлекательность. Плиссированная юбка, жилет и главное — блузки, с которыми можно было экспериментировать, превращали практически любую школьницу в «юную даму». Обязательным дополнением к школьной форме, в зависимости от возраста ученика, были октябрятский (в начальных классах), пионерский (в средних классах) или комсомольский (в старших классах) значки. Пионеры должны были также обязательно носить пионерский галстук. Помимо обычного пионерского значка, существовал особый вариант для пионеров, активно занимающихся общественной работой. Он был немного больше обычного и на нём была надпись «За активную работу». Школьную форму 1980-х можно увидеть, например, в фильмах «Гостья из будущего» и «Приключения Электроника». Школьная форма была отменена в 1992 году, и ученики сменили свои коричневые платья и синие костюмы на повседневную одежду. В современной России нет единой школьной формы, как было в СССР, но многие лицеи и гимназии, особенно наиболее престижные, имеют свою собственную форму, подчёркивающую принадлежность учеников к тому или иному учебному заведению. Большинство общеобразовательных школ постепенно переходят на обязательную школьную форму, при этом у каждой школы и даже каждого класса она может быть своя. Рынок предлагает все больше вариантов школьной формы, многие из которых довольно привлекательны. Школьная форма в других странах Самой большой европейской страной, в которой существует школьная форма, является Великобритания. Во многих её бывших колониях форма не была отменена и с приходом независимости, например в Индии, Ирландии, Австралии, Сингапуре и Южной Африке. Во Франции единая школьная форма существовала в 1927-1968 годах. В Германии нет единой школьной формы, хотя ведутся дебаты о её введении. В некоторых школах введена единая школьная одежда, не являющаяся формой так как ученики могут участвовать в её разработке. Примечательно, что даже во времена Третьего Рейха школьники не имели единой формы — они приходили на занятия в повседневной одежде, в форме Гитлерюгенда (или иных детских общественных организаций). В США и Канаде существует школьная форма во многих частных школах. В государственных школах единой формы нет, хотя в некоторых школах введены правила ношения одежды (dress code). На Кубе форма обязательна для всех учащихся школ и высших учебных заведений. Для большинства средних и старших школ Японии обязательной считается школьная форма. В каждой школе она своя, но на самом деле вариантов не так уж много. Обычно это белая рубашка и темные пиджак и брюки для мальчиков и белая рубашка и темные пиджак и юбка для девочек, или же сейлор фуку — «матросский костюм». К форме обычно даётся ещё и большая сумка или портфель. Школьники начальных классов, как правило, одеваются в обычную детскую одежду. В Сирии школьницы носят одинаковые синие брючные костюмы.

Мой сын пошел в школу. «Ну как?» - спросила я его в первый день. «А Барышкин кукарекал на уроке. Потом залез под парту и не хотел оттуда вылезать». «Я понимаю, Барышкин произвел на тебя сильное впечатление. Но кроме Барышкина, наверняка было еще что - то интересное в школе». Я, как любая мама ужасно переживала за своего ребенка и в первый учебный день, и в последующие дни тоже. Но кроме рассказов сына о том, что вытворял на уроке и перемене Барышкин, я ничего не слышала. По его рассказам я поняла, что, как и положено, в каждом классе есть свой хулиган, доводящий учителей до белого каления. В их классе эту роль исполнял Барышкин. Исполнял виртуозно! Он срывал уроки и не выполнял домашние задания. Основной задачей для него было, стоя у доски, рассмешить класс и заставить своих одноклассников хохотать столь громко, чтобы из соседнего класса прибежала возмущенная учительница. Барышкину было скучно на уроках, и он начинал «выделываться». Учителя, устав делать замечания, выгоняли его из класса. В моем воображении Барышкин выглядел неким шустрым чертиком, с рожками на голове, и с длинным черным, раздвоенным на конце хвостиком. Про его родителей я как бы просчитала все заранее. Наверняка его растит одна мама, и он не знает сурового мужского воспитания. А возможно, есть оба родителя, но им наплевать на своего ребенка. Их не интересует, как сын учится и ведет себя на уроках. Это запущенный ребенок, без «царя в голове». Чем мне вообще нравится жизнь? Тем, что она полна сюрпризов и не перестает удивлять. Вроде все просчитаешь, проанализируешь, а все не так, как думала Так получилось и с Барышкиным. Его мама оказалась… учительницей младших классов с кучей званий и собственных методических разработок. Был и папа, который принимал активное участие в воспитании сына. Так, что вышла ошибочка в моих умозаключениях. Со временем с мамой Барышкина я подружилась. Узнала историю семьи и могла отслеживать, как развивались их отношения со школой. Итак, вот что я узнала о Барышкине. Роды были сложными. Была закрученная пуповина, и он не сразу закричал. Ребенком был и оставался гиперактивным. Не мог ни минуты посидеть на месте и не умел концентрироваться. Барышкин - смышленый ребенок, но повышенная активность мешает ему учиться и понимать объяснения взрослых. Мама Барышкина, зовут ее Света, после декретного отпуска на работу не вышла, а полностью посвятила себя ребенку. В садик его отказались брать, ссылаясь на неадекватное поведение. Света обошла с сыном почти все медицинские и коррекционные центры. Барышкин постоянно наблюдался у психолога. Были и групповые, и индивидуальные занятия у психологов – дефектологов. Сын занимался лепкой, рисованием и танцами, чтобы научиться концентрации и общению. Света приложила максимум усилий, чтобы ее сын стал более спокойным и адекватным ребенком. Но, тем не менее, в школе, не смотря на все усилия мамы, его поведение было невыносимым. Периодически выписывались Барышкину курсы гомеопатии, но это не давало результата. Ребенок становился не то что спокойным, а скорее заторможенным. Он медленно на все реагировал. Это в первой половине дня. Потом словно приходил в себя и начинался активный период, затем шло перевозбуждение. Он долго не мог заснуть, засыпал поздно. Утром ни как не мог проснуться и заторможенным и не выспавшимся уходил в школу. Ежедневно, когда мама приходила забирать сына из школы, то к ней выстраивалась очередь из учителей, чтобы высказать свое возмущение поведением ее ребенка. Свету периодически вызывали на педсоветы, где она грудью защищала своего ребенка. Ее совесть была чиста. Она делала все возможное, чтобы выправить ситуацию, но пока что заметных сдвигов не было. Позиция учителей была понятна. Они могли предложить только одно - забрать ребенка из школы и перевести в другую, для детей умственно отсталых. Администрация школы сама не могла исключить Барышкина, так как, несмотря на вызывающее поведение, учился он хорошо. Света, проработав много лет в школе и зная, что к чему, наотрез отказывалась забирать сына из школы и переводить в другую, особенно для умственно отсталых. Конфликт был затяжной. Света тянула, надеясь, что «время лечит». Она материнским сердцем чувствовала, что прогресс есть, не очень заметный, но, главное есть. Чем старше становится сын, тем спокойнее он делается. А учителя хотели скинуть проблему. Их тоже можно понять. И со временем началась негласная травля Барышкина. Подтекст был понятен: вынудить родителей забрать сына из школы. Начались придирки к Барышкину. Оценки ставили очень низкие. За каждую провинность выгоняли из класса. Бедный Барышкин такие эпитеты слышал в свой адрес, что если бы не природный пофигизм, давно бы превратился в закомплексованного ребенка с очень низкой самооценкой. Учителя пытались даже противопоставить Барышкину его одноклассников. Это звучало примерно так: «Если бы не отвратительное поведение Барышкина на уроке, я бы вам не задала эту контрольную. Если бы Барышкин не срывал уроки, то мы бы поехали на экскурсию, и я вам ничего не задала». Но одноклассники почему-то любили Барышкина. Возможно, он для них олицетворял свободную личность, которой они в силу своего воспитания стать не могли. К тому же Барышкин был смелым и всегда говорил, то, что думал. Говорил на уроке учителям, глядя в глаза, что они не правы. Например, не сдержали слово или кому – то придираются и снижают оценки. Учителя писали на имя директора докладные записки. Собирали подписи не только учителей, но и родителей. Было несколько писем и в детскую комнату милиции. Так продолжается уже два года. И при очередной встрече со Светой я выразила ей восхищение. Так долго противостоять администрации школы и всем учителям! Как она смогла? А тут меня впервые вызвали на педсовет. И я жутко боялась, так как во мне был жив еще школьный страх перед учителями. Был жив и детский миф «учитель всегда прав». И Света, вполне профессионально, как опытный психолог, дала мне несколько советов, что делать и как себя вести при общении с учителями, особенно на педсоветах. Когда против одного – родителя - работает целая команда учителей. Самое главное, это любить своего ребенка и в любой ситуации быть на его стороне. Это должен чувствовать, прежде всего, ребенок. Родители его любят не за что-то, а вопреки: плохим оценкам, плохому поведению. И когда вас вызывают на педсовет, то это ощущение силы вашей любви должно ощущаться вами, и тогда его почувствуют окружающие. Известно, что основа отношения к собеседнику закладывается в первые пятнадцать секунд общения с ним. Они являются решающими. Как вы входите в кабинет, какую ауру источаете, выражение вашего лица – вот это играет решающую роль. Если вы боитесь своего собеседника, то он это почувствует за долю секунды. По тому, как человек поворачивает входную ручку, можно сказать о нем многое, и главное, о его психологическом настрое. Вспомните, на кого лают собаки? Только на тех, кто их боится. Если человек, входя в кабинет, уже заведомо знает, что сейчас на него начнут кричать, то хозяину кабинета ничего не остается, как последовать возложенной на него программе. Входить в кабинет учителя надо уверенно. Если вам не предложили сесть и приходится разговаривать стоя, то примите позу, которую принимают борцы на ринге, когда не борются. Они стоят, широко расставив ноги. Руки свободны, не перекрещены, прямая спина. Они спокойно сморят перед собой. Голову не наклоняют и не отворачиваются от собеседника. Вы, наверное, знаете, что очень трудно хамить человеку, который спокойно и уверенно смотрит на вас. По-бойцовски широко расставлять ноги не надо, но на уровне плеч, достаточно. Должно быть, ощущение, что вы прочно стоите на земле, и ничто вас не сможет испугать. У учителей накопились претензии к вам и к вашему ребенку. Не перебивайте их, дайте высказаться. Не имеет смысла пытаться заткнуть пожарный шланг. Надо подождать, пока в шланге спадет напор воды. Да, вам есть, что возразить. Вы, конечно, уверенны, что учителя ошибаются, что правы именно вы, а они ничего не понимают. Можно объяснить, что Лучше стойте и молчите. И внимательно рассматривайте лицо говорящего. А каков учитель в гневе? Вроде пожилая женщина. А как оказываются у нее, страстно начинают сверкать глаза! Какие глубокие морщины недовольства на переносице. Настоящий уральский хребет! Седые волосы вздыбились. Уши в такт киванию подрагивают. А жесты? Широкие красивые. Ладонью воздух рубит! Эх, сейчас бы березовое поленце подставить! Наверняка, не заметив, разрубила одним махом! Столько пыла и страсти в движении! Мы обычно в такие моменты крика и оскорблений в наш адрес начинаем бояться человека, а надо лишь внимательно наблюдать за ним. До чего человек интересен в гневе! Представьте себя в театре, в первом ряду. Вам прекрасно видно актера и все его мимические морщины. Наслаждайтесь игрой! Главное, научиться отстраняться и смотреть. Молча наблюдать за тем, что происходит. Это сэкономит ваши нервы, придаст уверенности. И главное, все мы люди, существа интуитивные, и скоро учительница поймет, что не может вас вывести из себя. Вы на нее смотрите, как на экран телевизора. Она замолчит. Всегда приятно бить по пуховой подушке. Она сминается и принимает форму вашего кулака. А какой смысл бить по дереву? Оно, как стояло, так и стоит. По прежнему шевелит кроной в такт дуновению ветерка, а на наши удары кулачком в ствол игнорирует. И задумайтесь, а как вы сами выглядите в момент крика. Чем вы руководствуетесь, когда кричите? Выплескиваете энергию или пытаетесь кого – то унизить? Только, когда учитель успокоится, и вы почувствуйте, что гнев, владеющий им, прошел, вот только тогда имеет смысл начать с ним говорить. Не нужно выяснять кто прав и виноват. Ваш диалог с учителем не должен напоминать фехтовальный турнир. Удар справа, удар слева, снова удар справа. Не надо соревноваться в остротах и колкостях. Не должно быть наездов. Основная тема должна звучать так. Да, есть проблема. Давайте подумаем вместе, как можно ее решить. При этой позиции вы одновременно делаете несколько правильных ходов. Присоединяетесь к собеседнику, соглашаетесь с его точкой зрения и одновременно решение проблемы распределяете на двоих: на себя и на своего собеседника. При разговоре, как можно чаще называйте имя и отчество учителя. Как писал еще Карнеги: «Нет звука сладостней для человека, чем его собственное имя». Предположим, что учителя обвиняют вашего ребенка в том, что он срывает уроки. Конкретизируйте проблему: «Конкретно, какие уроки он срывает?» - Он срывает уроки математики, чтения и русского языка. - Хорошо. А как вы думаете, почему он не срывает уроки других учителей? Почему на других уроках он ведет себя более спокойно? При этом вы спрашиваете мнение учителя и заставляете его задуматься: «А действительно, какие уроки ребенок срывает, а какие нет? » Пусть учитель сам задумается и потихоньку завязнет в мелочах. Старайтесь вывести учителя на конкретные действия вашего ребенка, а не на оценку их. Предположите не навязчиво, что возможно, ваш сын срывает уроки потому, что учитель не нашел к нему подход? Может вам подойти к учителю и обсудить эту проблему, чтобы вместе решить? Постоянно подчеркивайте, что вы готовы решать проблему совместными усилиями. Предложите обсудить поведение вашего ребенка с каждым учителем в отдельности. Всегда проще иметь дело с одним человеком, чем с командой. Попросите совета у учителей, как на их взгляд лучше справиться с задачей? Что они порекомендуют изменить? Они, как профессионалы с большим опытом работы, что посоветуют? Может быть, порекомендуют обратиться к специалистам? К каким? Куда? Рассредоточивайте проблему. Расскажите, какие действия с вашей стороны уже предприняты. Можно слегка и приукрасить. Не забывайте, что ваша задача, это задача адвоката – защищать своего подопечного. Не забудьте, распишите, что не только школа страдает от описанной проблемы, но и ваш ребенок тоже. Покажите, как он переживает, как страдает от обстановки в школе. Дайте рекламную характеристику своего ребенка. Подчеркните, что проблема поведения вашего ребенка действительно серьезная проблема. Вы согласны. Поэтому одним днем данный вопрос не решить. Понадобятся месяцы, чтобы постепенно, разрешить наболевшее. Постоянно подчеркивайте, что вы едины с коллективом учителей. Цель у вас и у педагогического состава школы одна – это наладить учебный процесс. Несмотря на возможные разногласия, обе стороны: школа и родители, будут, прежде всего, исходить из интересов ребенка. Помочь ему стать адекватной личностью и при этом постараться не сломать юную душу. Нарисуйте картину того, как будет жутко страдать ваш ребенок в случае исключения из школы. Как ему нравится класс, как хочет он учиться именно в этой школе, но никак не может найти для себя правильной линии поведения. Скорее всего, ваш ребенок по складу - лидер. Просто в связи еще с незрелостью, он ни как не может найти для себя форму самовыражения. И вот такими детскими способами пытается, стать лидером в классе, привлечь внимание к своей персоне. И возможно, именно учителя, имеющие большой опыт работы, помогут найти форму самовыражения для вашего сына. Побольше комплиментов и готовности сотрудничать. Не забывайте, основной контингент в школе – женщины. Поэтому комплименты необходимы, как смазочный материал. Если учителя порекомендовали обратиться к специалистам на стороне, то, если вы считаете нужным, обратитесь. Если нет, то сделайте вид, что обращались. Тут исходите из интересов ребенка. Может, действительно ему нужен совет специалиста? Ни в коем случае нельзя идти на открытый конфликт с администрацией школы. Она, прежде всего, начнет отыгрываться на слабом, на вашем сыне. И в борьбе - ребенок или команда учителей - силы будут не равны и с очевидностью понятно, кто одержит победу. Не рискуйте психикой и здоровьем своего ребенка. Избегайте конфликта. Можно порекомендовать посмотреть несколько телевизионных передач и поучиться у политиков, людей из высшего эшелона власти, у людей публичных уходить от прямых ответов, от четких обязательств. Можно научиться говорить, одновременно обещающе и размыто. Если ваши отношения со школой зашли далеко, и вы ни как не можете найти общий язык с учителями, то постарайтесь завуалировано намекнуть, что назревший конфликт ни школе, ни вам не нужен. И поэтому никому не выгодно выносить его в вышестоящие инстанции. «Мария Алексеевна и Федор Петрович из РОНО и так загружены работой». Дайте понять, что в РОНО вы свой человек. Сделать это не сложно. Надо накануне позвонить в РОНО и узнать, кто там главный и кто курирует данную школу. Поверьте, имя куратора школы и главного в РОНО произведут магическое действие на учительский состав школы. Любой разговор с учителем - это возможность увидеть своего ребенка со стороны и призадуматься. «Да, возможно, есть и придирки, но не на голом месте они возникли? Значит, есть проблема. Надо задуматься, почему она возникла и как можно ее решить».